Тьфу, блин, а я на хэппи-энд надеялась))

Интересно, сам чилиец, а фамилия чешская, раньше никогда не задумывалась, пойду погуглю...

Этрета - "хутор заходящего солнца"

Я бы хотела прожить одну из своих жизней в Париже... У меня были бы длинные волосы и ухоженное лицо. Я бы никогда не красила глаза, а по вечерам только губы, но красной помадой. Носила бы джинсы и тонкие темные водолазки, легкие шарфы и тяжелые украшения... Не выговаривала бы букву "р", никогда не знала бы английский...
По утрам бежала бы на работу, где ничего не делала до полудня... В обед - шла в кафе, особенно зимой, сидя на низком плетеном стуле с чашкой горячего эспрессо, чтобы держать ее руками в теплых перчатках (всего +5!)... и кутаясь в шарф... Ездила бы на заднем сиденьи мотоцикла в шлеме. Меняла бы любовников по четным дням и забывала их по нечетным... Ходила бы читать Пруста на набережную Сены и покупала там себе цветы, чтобы поставить их дома вперемешку с подаренными вчера-позавчера-три дня назад...
И отпуск бы никогда не проводила заграницей... Никогда бы не видела Джоконду, ненавидела туристов, не лазила бы на "эту чертову башню", умела бы водить машину и парковаться по звуку... У меня были бы темные волосы и я бы редко хохотала... чаще улыбалась, или не улыбалась...

А в преддверии весны, когда деревья зацветают яблоневым цветом, в какую-нибудь дождливую субботу срывалась бы с места и ехала к морю... Не в сторону модных и забитых туристами Довиль-Трувиль, и даже не в нарядный и все-таки снова туристический Онфлёр. Я бы ехала сразу в Этрета.
Сквозь тяжелые розоватые ветви цветущих яблонь смотрела бы на пасущихся коров, фахверковые домики, зеленые и желтые рапсовые поля и думала бы «хорошо, что я все-таки живу в Париже». На набережной я бы бросала машину и дожидалась отлива с чашкой холодного сидра и тарелкой мидий в ближайшем кафе. На все вопросы суетливых туристов и загадочных незнакомцев отвечала бы сначала своим французским «пфф» и коротко надувала губы перед ответом.
Потом шла бы сквозь пещеру, открывшуюся в скалах, на пустынный галечный пляж, садилась на него и долго-долго читала бы Бенуат Гру или Жермену де Сталь. А услышав звук сирены, созывающий всех скорее добраться до пещеры пока не настал прилив, неторопливо возвращалась бы на берег. Может быть еще поднималась бы на скалы и долго-долго, дожидаясь заката, смотрела на море. То вниз, то вдаль... Жалела бы, что не умею рисовать и не брала бы с собой фотоаппарат...
Когда стемнеет, я возвращалась бы обратно, минуя автостраду, пустынными улочками, пролегающими через почти заброшенные маленькие деревеньки, в которых, вопреки всем стереотипам о Франции, молодежь все-таки собирается в Макдональдсе. И сидела бы потом на своей маленькой старомодной кухне, медленно потягивая прошлогоднее помо и перебирая привезенную с собой гальку.

Супер!

Лина красивые стихи.
Я люблю стихи, особо нежно отношусь к Ходасевичу, Пастернаку, Гумилеву.

В. Ходасевич
Обо всем в одних стихах не скажешь.
Жизнь идет волшебным, тайным чередом,
   Точно длинный шарф кому-то вяжешь,
Точно ждешь кого-то, не грустя о нем.

   Нижутся задумчивые петли,
На крючок посмотришь — всё желтеет кость,
   И не знаешь, он придет ли, нет ли,
И какой он будет, долгожданный гость.

   Утром ли он постучит в окошко
Иль стопой неслышной подойдет из тьмы
   И с улыбкой, страшною немножко,
Всё распустит разом, что связали мы.
14 декабря 1915

ИЩИ МЕНЯ

Ищи меня в сквозном весеннем свете.
Я весь — как взмах неощутимых крыл,
Я звук, я вздох, я зайчик на паркете,
Я легче зайчика: он — вот, он есть, я был.

Но, вечный друг, меж нами нет разлук!
Услышь, я здесь. Касаются меня
Твои живые, трепетные руки,
Простертые в текучий пламень дня.

Помедли так. Закрой, как бы случайно,
Глаза. Еще одно усилье для меня —
И на концах дрожащих пальцев, тайно,
Быть может, вспыхну кисточкой огня.
20 декабря 1917 - 3 января 1918

БЕЗ СЛОВ

Ты показала мне без слов,
Как вышел хорошо и чисто
Тобою проведенный шов
По краю белого батиста.

А я подумал: жизнь моя,
Как нить, за Божьими перстами
По легкой ткани бытия
Бежит такими же стежками.

То виден, то сокрыт стежок,
То в жизнь, то в смерть перебегая.
И, улыбаясь, твой платок
Перевернул я, дорогая.
5-7 апреля 1918

Отредактировано Юля (2012-11-21 05:18:06)

Александр Володин

***

Простите, простите, простите меня!
И я вас прощаю, и я вас прощаю.
Я зла не держу, это вам обещаю.
Но только вы тоже простите меня!

Забудьте, забудьте, забудьте меня!
И я вас забуду, и я вас забуду.
Я вам обещаю: вас помнить не буду.
Но только вы тоже забудьте меня!

Как будто мы жители разных планет.
На вашей планете я не проживаю.
Я вас уважаю, я вас уважаю,
Но я на другой проживаю. Привет!

Летел тут намедни в нерезиновую.
Сижу себе в кресле посредине. Стюардессы только что закончили питать уважаемых, еще даже объедки не собрали. Через проход в моем ряду возникает конфликт. Там сидит мужик лет тридцати пяти, средней комплекции, а за ним сидит компания из трех человек: взрослый мужик, достаточно крупный, мужичошко поменьше, (возможно сын), и девица (сноха или дочь судя по возрасту).

Суть конфликта. Передний мужчина поел, и откинул спинку кресла, видимо поспать. Задний мужик эту спинку грубо толкнул обратно, и заявил что она ему мешает. Первый мужчина не стал ругаться, а обратился к стюардессе, с просьбой пересадить заднего недовольного, на другое место, где ему будет просторно. Стюардесса пожала плечами и сказала типа пусть пересаживается на любое свободное место. Естественно никто никуда не пересел. Тем более что их трое вместе сидело. Передний снова откинул спинку.

Дальше краем глаза замечаю суету. Оказывается, задний мужик не стал снова препятствовать откидыванию спинки, а тупо закатал переднему в волосы свою жвачку. Передний взял из остатков еды свою зубочистку и ткнул заднему в щеку (думаю, что метил в глаз). Поднялся крик, прибежали стюардессы, начали лечить дырявого. Мужик со жвачкой в волосах попросил ножницы выстричь жвачку, но ему ответили что типа вам и зубочистку зря дали, а уж с ножницами вы весь самолет перережете. Пассажиры за первого мужика вступились, но это ни на что не повлияло. Пообещали в Москве вызвать полицию, чтобы они разбирались.

В нерезиновой долго ждали полицию. Наконец пришли двое. Забрали всех участников конфликта и повели разбираться. Я сказал что я свидетель и очевидец. На что мне сказали - понадобитесь - вызовем, а пока свободен. Тем не менее я поперся за ними. В Домодедовской полиции им, видимо, сказали чтобы они не маялись х@рней, не мешали полиции работать, и шли бы отсюда пока целы. По крайней мере, когда фигурантов всех прогнали и я к полиционерам зашел, мне сказали что если им не перестанут надоедать, то они, так и быть, возбудятся, но не по факту хулиганки, а по факту легких телесных от зубочистки. Больше я вопросов им не задавал, чтобы самого не закрыли. С них станется.

Ради чего это все написал.
Когда всю компанию отпустили а я еще не успел зайти в каморку к стражам закона, то увидел, что любитель жвачки уходя плюнул и попал тому который с зубочисткой на ботинок (специально?). Если бы тот ответил, наверное я бы за него впрягся. Но он молча достал какую то бумажку, вытер ей ботинок и без слов ушел в другую сторону.
И вы знаете, у меня духу не хватает винить оплеванного за то, что он этот плевок проглотил. Доводы чести и разума здесь расходятся. И вот ХЗ, что старше мастью...
А.К.

__________________________________________________________
Люди, куда мы катимся?

Простой пример:
Надо вылететь из Тбилиси в Екат. 1992 год. Недавно свергнут президент Гамсахурдия. В стране (Грузии) неразбериха и хаос.
В аэропорту купил "левые" билеты втридорога, сели в самолёт. На поверку оказалось, что количество пассажиров превысило в 3-4 раза число легальных.
Всех выгнали на поле.
Народ возопил, подняв ввысь купленные правдами и неправдами билеты.
Русские, грузины, осетины, украинцы, старики, дети...

В оконцовке, после непродолжительного совещания "властей", всех пригласили в салон 8-( . Сидели по полтора человека на место и стояли в проходах друг на друге.
Я думал (наивный, что не взлетим от перегруза, которым нас стращают + багаж).
Вспорхнули легко (не помню, Ту-134-а или ИЛ-86).
Минут через 15-20 тишины послышались робкие предложения в толпе выпить за чудесное спасение.
По рядам пошли стаканы с вином. Тосты.
ЛЮДИ стали уступать места для сиденья старикам, детям и женщинам. Желающих пройти в туалет, чуть не на руках несли, иначе невозможно было, такая давка.
Я вёз 3 бутылки Киндзмараули и 3 Хванчкары; половины не довёз.
Полёт нормальный. Мягкая посадка. Пилотов несли на руках до здания аэропорта...

Извините за много букв.

9 cамых коротких и трогательных рассказов в мире

1. Джейн Орвис. «Окно».
С тех пор, как Риту жестоко убили, Картер сидит у окна.
Никакого телевизора, чтения, переписки. Его жизнь — то, что видно через занавески.
Ему плевать, кто приносит еду, платит по счетам, он не покидает комнаты.
Его жизнь — пробегающие физкультурники, смена времен года, проезжающие автомобили, призрак Риты.
Картер не понимает, что в обитых войлоком палатах нет окон.

2. Лариса Керкленд. «Предложение».
Звездная ночь. Самое подходящее время. Ужин при свечах. Уютный итальянский ресторанчик. Маленькое черное платье. Роскошные волосы, блестящие глаза, серебристый смех. Вместе уже два года. Чудесное время! Настоящая любовь, лучший друг, больше никого. Шампанского! Предлагаю руку и сердце. На одно колено. Люди смотрят? Ну и пусть! Прекрасное бриллиантовое кольцо. Румянец на щеках, очаровательная улыбка.
Как, нет?!

3. Чарльз Энрайт. «Призрак».
Как только это случилось, я поспешил домой, чтобы сообщить жене печальное известие. Но она, похоже, совсем меня не слушала. Она вообще меня не замечала. Она посмотрела прямо сквозь меня и налила себе выпить. Включила телевизор.
В этот момент раздался телефонный звонок. Она подошла и взяла трубку.
Я увидел, как сморщилось её лицо. Она горько заплакала.

4. Эндрю Э. Хант. «Благодарность».
Шерстяное одеяло, что ему недавно дали в благотворительном фонде, удобно обнимало его плечи, а ботинки, которые он сегодня нашел в мусорном баке, абсолютно не жали.
Уличные огни так приятно согревали душу после всей этой холодящей темноты…
Изгиб скамьи в парке казался таким знакомым его натруженной старой спине.
«Спасибо тебе, Господи, — подумал он, — жизнь просто восхитительна!»

5. Брайан Ньюэлл. «Чего хочет дьявол».
Два мальчика стояли и смотрели, как сатана медленно уходит прочь. Блеск его гипнотических глаз все еще туманил их головы.
- Слушай, чего он от тебя хотел?
- Мою душу. А от тебя?
- Монетку для телефона-автомата. Ему срочно надо было позвонить.
- Хочешь, пойдём поедим?
- Хочу, но у меня теперь совсем нет денег.
- Ничего страшного. У меня полно.

6. Алан Е. Майер. «Невезение».
Я проснулся от жестокой боли во всем теле. Я открыл глаза и увидел медсестру, стоящую у моей койки.
— Мистер Фуджима, — сказала она, — Вам повезло, Вам удалось выжить после бомбардировки Хиросимы два дня назад. Но теперь Вы в госпитале, Вам больше ничего не угрожает.
Чуть живой от слабости, я спросил:
— Где я?
— В Нагасаки, — ответила она.

7. Джей Рип. «Судьба».
Был только один выход, ибо наши жизни сплелись в слишком запутанный узел гнева и блаженства, чтобы решить все как-нибудь иначе. Доверимся жребию: орел — и мы поженимся, решка — и мы расстанемся навсегда.
Монетка была подброшена. Она звякнула, завертелась и остановилась. Орел.
Мы уставились на нее с недоумением.
Затем, в один голос, мы сказали: «Может, еще разок?»

8. Роберт Томпкинс. «В поисках Правды».
Наконец в этой глухой, уединенной деревушке его поиски закончились. В ветхой избушке у огня сидела Правда.
Он никогда не видел более старой и уродливой женщины.
— Вы — Правда?
Старая, сморщенная карга торжественно кивнула.
— Скажите же, что я должен сообщить миру? Какую весть передать?
Старуха плюнула в огонь и ответила:
— Скажи им, что я молода и красива!

9. Август Салеми. «Современная медицина».
Ослепительный свет фар, оглушающий скрежет, пронзительная боль, абсолютная боль, затем теплый, манящий, чистый голубой свет. Джон почувствовал себя удивительно счастливым, молодым, свободным, он двинулся по направлению к лучистому сиянию.
Боль и темнота медленно вернулись. Джон медленно, с трудом открыл опухшие глаза. Бинты, какие-то трубки, гипс. Обеих ног как не бывало. Заплаканная жена.
— Тебя спасли, дорогой!